Основные тенденции миграционных процессов в Челябинской области в 2012-13 гг.

Информационно-аналитическое агентство "Монитор" предлагает синопсис социально-экономического исследования по проблематике трудовой миграции в Челябинской области, проведенного в июне-августе 2013 г.

Интенсивная миграция активного населения – один из системных элементов современного глобального человечества, обусловленный природой постиндустриальной трансформации: страны и «первого» и «второго» эшелонов нуждаются в постоянном притоке малоквалифицированной рабочей силы, которая замещает национальные кадры в непрестижных нишах. Большинство мировых экономических экспертов, в отличие от политиков, вполне единодушно: в наступающем столетии доступность трудовых ресурсов станет одним из важнейших факторов развития национальных экономик. Вместе с тем, и так называемая «обратная глобализация» - движение наиболее амбициозных жителей стран «третьего мира» в более развитые с целью приобрести более высокое качество жизни – уже стала фактом современного мира и вряд ли прекратится в ближайшие полвека.

В России проблема трудовой миграции в последние годы приобрела не только экономическую актуальность, но и вошла в федеральную политическую повестку, будучи эксплуатируемой прежде всего националистическими спикерами. При этом основными угрозами, связанными с мигрантами, фиксируются: рост этнической преступности, вытеснение местных жителей с рынка труда, понижение уровня зарплат, изменение социокультурной среды, культурно-бытовая конфликтность мигрантов.

Челябинская область находится на фронтире трудовой миграции в Россию. Мы можем выделить несколько базовых условий, влияющих на миграционные процессы в Челябинской области:

- пограничный характер региона и расположение его на одном из основных логистических путей из Средней Азии в российскую метрополию;

- высокий для постсоветского пространства уровень социально-экономического развития, превращение Челябинска в современный мегаполис;

- наличие структурных трудовых вакансий в сфере производства и сервиса.

         Наиболее значимым остается именно географический фактор – основная часть мигрантов в Челябинской области являются транзитными, въезжая, но не оставаясь в регионе. Так, по данным УФМС, опубликованным в августе с.г., за первое полугодие 2013-го года в регион въехало 383 834 человека, что на 26,8% больше данных за аналогичный период 2012-го (около 340 тыс. человек). Можно констатировать наличие исторического "бэкграунда" у рассматриваемого вопроса: в начале 21-го века Челябинск в некотором роде повторяет свою историю начала века 20-го – тогда точно так же наш город, находясь в начале Транссиба, стал основной перевалочной базой для десятков тысяч переселенцев из Центральной России.

Хотя сегодня через Южный Урал в Россию въезжают ежегодно почти 700 тысяч мигрантов, основная масса въезжающих в область со стороны Казахстана жителей среднеазиатских республик следует дальше, в наиболее экономически развитые центры России – Москву, Петербург, нефтегазовые регионы и миллионники. Очевидно, что выбор места следования диктуется исключительно размером потенциального заработка мигрантов – в этом Челябинск пока уступает не только столицам и сырьевикам, но и соседнему Екатеринбургу.

     Собственно в экономике Челябинской области участие мигрантов пока остается ничтожным – в самом регионе в целом работает 27 тысяч иностранных граждан (менее 1,5% от всего экономически активного населения области). По итогам же 2012-го года «закрепилось» в регионе вообще всего лишь 4780 трудовых мигрантов, из которых 69% приходится на граждан Казахстана и республик Средней Азии (существенную долю которых, ориентируясь на данные опросов, составили русские репатрианты). Очевидно, что никакой реальной угрозы политическому процессу, социокультурному единству и экономическому благополучию челябинцев мигранты не могут нести.

Столь же ничтожной в количественном выражении является и миграция в регион жителей Северного Кавказа, также превратившихся в излюбленный жупел играющих на этнических фобиях политиков. Так, более всего внутренних мигрантов - 63,7 тысячи – поставили за 2012 год в Челябинск регионы Уральского федерального округа, притом более 82% из них – это сами же челябинцы (в основном, вахтовики). Примерно столько же, сколько уральцев, около 9 тысяч, в область въехало и жителей Приволжского округа (в основном, из Башкортостана). Южный и Северо-Кавказский округа суммарно дали чуть больше 2 тысяч мигрантов за 2012-й год.

 Резюмируя, следует отметить, что экономика региона, скорее, нуждается в трудовых ресурсах (устойчивый показатель безработицы в регионе после кризиса 2008-го года составляет всего лишь около 1,5%), чем изобилует ими. Челябинск уже занял свою нишу в структуре рынка труда страны – мы, как и большинство постсоветских индустриальных центров, передаем свою амбициозную молодежь с высшим образованием в столицы, приобретая техническую интеллигенцию и рабочих из депрессивных территорий соседних регионов. Следует констатировать, что Челябинск остается также интересным местом для миграции молодежи российских регионов, нуждающейся в работе, жилье и социальной инфраструктуре, – по всем этим параметрам наш город не только вполне конкурентоспособен по сравнению с другими мегаполисами, но и превосходит большинство из них по целому ряду публичных рейтингов.

В то же время, пропуская через себя ежегодно более полумиллиона мигрантов, Челябинск не получает от этого почти ничего. Можно предположить, что руководство региона в перспективе могло бы внедрить некий интерфейс взаимодействия с потоками иностранных мигрантов, способствуя росту их закрепления на Южном Урале, - в современных условиях каждый активный участник рынка способствует росту региональной экономики. С учетом же «ползучей» депопуляции в России 21-ого века, конкуренция регионов страны за трудовые ресурсы будет приобретать все более острый характер, и Челябинская область должна уже сегодня разрабатывать инструменты этой конкуренции.

Главные события политической недели в Челябинской области 29.07 – 11.08.2013

Укрепление позиций губернаторской команды

Одним из трендов регионального политического процесса за прошедший период стало усиление позиций команды губернатора М. Юревича.

Основным направлением этого «имиджевого прорыва» стала спортивная тематика – по итогам встречи федерального министра В. Мутко с южноуральским губернатором было заявлено о том, что Челябинск станет национальной спортивной столицей на период после сочинской Олимпиады и до чемпионата мира по футболу 2018-го года. Фактически, речь идет о четырех крупных мировых спортивных чемпионатах и десятке соревнований поменьше рангом. Ориентируясь на опыт соседей из Екатеринбурга, роль хозяина подобных мероприятий приносит не только федеральное финансирование строительства или достройки спортивных объектов (уже было заявлено о ледовом дворце в Сатке, пристрое к дворцу «Трактор», биатлонной трассе в Златоусте и ряде прочих), но и дополнительные средства на социальную и хозяйственную инфраструктуру региона.

Сегодня Челябинской области очень важно не упустить момент и «засветиться» в качестве региона, способного на проведение подобных масштабных публичных шоу, – помимо названных конкретных выгод, именно это и работает на имиджевое преображение Южного Урала из индустриальной площадки в мегаполис, замена «пролетарского» социокультурного ландшафта на современный постиндустриальный. Массовый спорт превратился из олимпийского агона в инструмент международной политики еще в середине 20 века, а сегодня практически завершил свой дрейф из политики в шоу-бизнес – пожалуй, самый финансовоемкий сектор современной экономики. Если Юревичу удастся «завести» Челябинск на мировой рынок спортивного шоу-бизнеса, это станет весьма удовлетворительным результатом его стратегии. Столь же очевидно, что менеджмент всех указанных проектов, намечаемых вплоть до 2018-го года, уже включается в горизонт управленческого планирования администрации Юревича.

Отчасти отражением, в том числе, и достижений региона в спортивной сфере стал рост рейтинга влиятельности губернатора Юревича, зафиксированный Агентством политических и экономических коммуникаций близкого к Администрации президента политолога Д. Орлова. Вероятно, перемещение М. Юревича с 41-го на 38-е место в группе губернаторов с «сильным влиянием» вызвано и названными достижениями, и общим угасанием летом политических конфликтов, бушевавших зимой, и отсутствием существенных публичных скандалов федерального масштаба.

Занятно, что очередная волна слухов о скорой отставке Юревича с поста губернатора, прокатившаяся в начале августа, на сей раз оказалась «приаттачена» парадоксальным образом как раз к активности губернатора на ниве лоббирования в сфере спортивного менеджмента. Можно предположить, что в перспективе любая инициатива Юревича может быть оценена «независимыми блогерами» как проявление готовности к отставке и подготовки себе «теплого места». Удивляет, главным образом, то, что одним из провайдеров последней слуховой волны оказалась мэрия, из кулуаров которой они усиленно транслировались.

Дезорганизация «городской оппозиции»

Между тем, оппонирующая областной команде оппозиционная «конфедерация», которая начала складываться весной этого года, демонстрирует пока отсутствие не только внутреннего единства и активности, но и вообще внутренней интенции на сохранение себя в региональной политике.

Прежде всего, можно предположить, что ожидаемый лидер и спонсор «оппозиции» - А.М. Аристов – вполне логично уже начал тяготиться этой навязываемой ему «светским обществом» ролью. Более того, сегодня место Челябинской области в структуре интересов олигарха вряд ли является однозначно приоритетным – его бизнес-империя давно превратилась уже даже не в федеральную, но в транснациональную. Смысл втягиваться в малоперспективную, затратную и непредсказуемую войну с командой Юревича откровенно неочевиден: выгоды даже от гипотетического устранения Юревича с поста губернатора не искупят издержек, которые необходимы для достижения такого результата, тем более, что этими «вытащенными из огня каштанами» пользоваться будут другие. Не представляется невозможным, что нынешнее отбытие А.М. Аристова в Канаду может оказаться не просто тактическим решением, но и вообще плавным уходом его с региональной политической сцены (хотя бы и на время), к которой Аристов итак сердечно охладел после 1999-го.

Вместе с тем, ряд экспертов высказали иную точку зрения на отъезд А.М. Аристова, заявив о том, что это именно тактический прием, связанный с нежеланием иметь даже формальное отношение к готовящемуся якобы очередному «выбросу» контрпропаганды против М.В. Юревича на федеральных каналах и в интернете. В любом случае, мы можем констатировать, что лично А.М. Аристов вряд ли является основным движителем «антиюревичевской коалиции», и с удовольствием бы отказался от столь обременительной и невыгодной роли.

Такое же затишье, похожее то ли на отпускной сезон, то ли на переформирование деморализованных частей, наступило и в «Соцгороде» - после откровенного провала публичных акций общегородского масштаба «соцгорожане» исчезли даже с горизонтов Металлургического района; интервью А.В. Барышева «Челябинскому рабочему» также вряд ли можно счесть сильным ПР-выходом.

Мы можем предположить, что известная активизация политических акторов в регионе начнется лишь к сентябрю, что связано и с важным в медийном смысле началом учебного года, и с единым днем голосования, и с завершением дачного сезона у большинства челябинцев.

Конфликтные точки в муниципалитетах области

По-прежнему сохраняется политическая напряженность в пяти крупных муниципалитетах области - Златоусте, Троицке, Аше, Каслях и Миассе. Следует отметить при этом, что если в Каслях и Троицке дестабилизация имеет, скорее, временный характер, возникая, прежде всего, из-за отсутствия четкой позиции по поводу преемников отрешенных местных мэров, то в Аше, Миассе и Златоусте ситуация, напротив, «завязана» на фигуры действующих мэров, вызвавших своими действиями к жизни активную местную оппозицию.

Троицкая и каслинская проблемные ситуации вряд ли разрешатся раньше конца августа – процесс согласований и кадровых решений затруднен обычной для летних месяцев неготовностью политиков и чиновников жертвовать своей отпускной «сиестой» по столь незначительным поводам. Пока мы можем лишь предполагать, что по каслинскому кейсу кандидатура А. Грачева набирает все больше «белых шаров», а в Троицке более вероятно появление «комиссара» из области.

А вот Аша, Миасс и Златоуст, вероятно, надолго останутся генераторами проблемной повестки.

Так, в Златоусте подспудный перманентный (совершенно обычный для города) конфликт между десятком разномастных политических группировок города просто наконец-то вышел наружу – и никакого «хорошего» решения в данном случае просто не существует. Поэтому «сдавать» В. Жилина область вряд ли будет не только из-за соображений авторитета, но и ввиду полной бесполезности этого с точки зрения перспектив погашения конфликта.

В Аше реальным механизмом принятия решения о местной власти является согласование областью и группой АМЗ замены В. Чистякова на вызывающую меньшее общественное волнение фигуру – если это будет признано действительно необходимым.

Наконец, в Миассе центром проблемной ситуации, несомненно, является глава города И.В. Войнов – ни один из прочих городских акторов не обладает ни подобной автономией в отношениях с областными властями, ни локальными политическими ресурсами, ни столь существенной политической поддержкой «сверху». Хотя в начале августа Миасс выпал из конфликтной повестки, мы можем утверждать, что это временное затишье.

Рассмотрим итоги недели 12-18 августа в следующую пятницу.